|
Лесная отрасль серьезно зависит от импортной техники. И пока
нет предпосылок к тому, что ситуация кардинально изменится,
считает генеральный директор Новоенисейского ЛХК
(Красноярский край) Мартин Херманссон.
Мартин, насколько для вас, как для руководителя лесного
предприятия, актуален вопрос импортозамещения?
Мартин Херманссон: Очевидно, что приобретение
лесозаготовительного оборудования стало стоить дороже. При
этом по многим позициям, оно сегодня не производится в
России, и, в обозримом будущем, скорее всего, производиться
не будет. Если брать вопросы транспортировки леса, то
отечественные лесовозы стали стоить гораздо дешевле по
сравнению с зарубежными грузовиками. И мы, действительно, в
прошлом году приняли решение перейти на эту марку. Но
проблема в том, что качество этих лесовозов стоит на месте
уже много лет. И, если говорить совсем уж откровенно,
приобретая российскую машину, нам потом приходится ее
разбирать, все проверять и собирать заново. Есть еще более
дешевая китайская техника, и на сегодняшний день она лучше
российского по качеству!
А как бы вы кратко охарактеризовали ситуацию в лесной отрасли
на сегодняшний день?
Мартин Херманссон: Слабый рубль действительно идет ей на
пользу, поскольку круглый лес и пиломатериалы идут на
экспорт. Рост выручки дает надежду закрыть часть долгов,
которые накопились перед предприятиями за последние пять лет.
Если брать, например, 2011 год, то тогда отправить контейнер
пиломатериалов из Красноярского края в Шанхай стоило в
полтора-два раза дороже, чем из Швеции. Сейчас ситуация
выровнялась. Россия экспортирует два миллиона кубометров
пиломатериалов в месяц, это лучшие показатели за десять лет.
Потребление в США и Китае растет, канадские экспорты вновь
вернулись на американский рынок, и конкуренция с ними в КНР
не так остра, как два года назад.
Новоенисейский ЛХК намерен существенно нарастить выпуск
продукции и упрочить свое положение на рынке за счет
возможностей, которых не было с 2007 года. Но это одна часть
картины. Другая заключается в понимании того, что ситуация в
экономике тяжелая. Особых реформ применительно к нашей
отрасли нет. Навскидку - в плане перспектив импортозамещения
могу сказать о развитии мебельной отрасли в России. Сейчас
российские пиломатериалы идут в Китай, где делается мебель,
которая потом возвращается к нам. Здесь наш плюс сейчас в
стоимости труда, который, если брать долларовый эквивалент, в
России уже дешевле, чем в КНР. Поэтому сейчас можно было бы
размещать мебельные производства в непосредственной близости
от лесопильных заводов.
В последние годы Китай постоянно упоминают в качестве
примера: и здесь они нас опережают, и там вырвались вперед. В
чем секрет?
Мартин Херманссон: Китайский подход, на самом деле, очень
простой. Высококачественная фанера из КНР стоит пятьсот
долларов за кубометр. Низкого качества - двести. Продавец
говорит: "Какая цена вас устраивает? Мы дадим вам ровно
такое же качество". То есть, у них уже нет проблемы, как
выдать продукцию высокого качества. Китайская техника пять
лет назад, и она же нынешняя, это две разные вещи. А вот про
российское я так сказать не могу. Мы медленно реагируем,
медленно учимся.
Что же мешает нам совершить рывок в импортозамещении?
Мартин Херманссон: Один пример - когда вы хотите разместить
новое производство, в Китае вас просто спрашивают:
"Какая площадка вам нужна, где? Нужны ли вам подъездные
пути и готовые склады там?" То есть масса вариантов,
чтобы решить вопрос быстро и начать работать. В России, чтобы
получить площадку, у вас уйдет два года - настолько медленно
идут все согласования. В КНР существуют налоговые
преимущества в первый год запуска нового производства, плюс -
льготные кредитные ставки. При том я хочу подчеркнуть, что на
высшем уровне власть в Российской Федерации в
импортозамещении заинтересована, но все это тормозится на
региональном и муниципальном уровнях. В Китае же ключевым
фактором оценки работы руководителей регионов является именно
результат реализации проектов.
Представим идеальную ситуацию. Мы быстро нашли в крае
промышленную площадку со всей необходимой инфраструктурой и
готовы собирать там лесную технику отечественных марок. Какой
объем инвестиций для этого понадобится?
Мартин Херманссон: Сложно, очень сложно сказать... Если вы
имеете в виду что-то принципиально новое, то это вообще, я
считаю, задача неподъемная. Мировые бренды достигли своего
уровня качества за двадцать-тридцать лет. Есть ли у вас
столько времени? И учтите при этом, что зарубежные конкуренты
тоже стоять на месте не будут.
В России за последние годы не построено ни одного нового
целлюлозно-бумажного комбината. Хотя спрос на целлюлозу
достаточно высок по всему миру. Возможно, здесь у нас есть
шансы?
Мартин Херманссон: Учитывая развитие Интернета и уменьшение
доли печатных издания, падает спрос на газетную бумагу. Но
растет востребованности бумаги гигиенической. В мире каждый
год вводится в строй, минимум, один-два ЦБК мощностью в
миллион тонн. А производство миллиона тонн бумаги - это
пять-шесть миллионов кубометров древесины. Но здесь в России
проблемы ровно те же, о которых мы говорили выше:
бюрократические барьеры и пробелы в лесном законодательстве.
Новоенисейский ЛХК - одно из крупнейших
лесопильно-деревообрабатывающих предприятий России. Комплекс
начал работу в 1960 году. Предприятие было рассчитано на
выпуск экспортных пиломатериалов и ДВП. В 1992 году
приватизировано, став
ЗАО "Новоенисейский ЛДК". В 2004 году комплекс
первым из лесопромышленных предприятий Красноярского края
прошел сертификацию по стандартам Лесного попечительского
совета (FSC). В 2015 НЛХК перешел под управление
скандинавской компании "RFI Consortium Ltd.".
|
